РодняРодня
Марина меня в бок толкает. Спросонья нихуя понять не могу.
- Чё такое?
- Забыла сказать, ко мне тут родители в гости собрались…
- Какие родители?
- Мои!
- Ну и куда их девать?
- Поживут пару недель в моей квартире, в музеи сходят.
- Музеи тоже у тебя в квартире?
- Дурак! В Эрмитаж сходят!
- Удачно, там как раз распродажа…
После того как Марина ушла на работу, на кухне разгорелся диспут.
- Старпёров нам не надо! – Кошка сразу заявила. – Свобода и ниебёт!
- Действительно, зачем нам лишние едоки? – Поддержала её собака.
- Да вы вдвоём за неделю жрёте больше, чем мы с Мариной за месяц! – Я попытался пойти в контратаку. – Кто под новый год всю колбасу сожрал? Пушкин?
- ХуЮшкин!
И кошка ушла в комнату.
- Ну а ты что? Тоже, значит, боишься отощать, блокадница?
- Ну, как сказать, тут ведь не только еда, а в большей степени проблемы комфорта.
- То есть попиздеть не получиться?
- Опять же таки и этот фактор.
- Слова то такие откуда?
- Книги читаю, телек смотрю…
- Да вас же кроме футбола и мормышек ваших ни хера не волнует?
- Уверен? А еда?
И собака тоже гордо покинула кухню.
Пошёл на работу злой как черт. На площадке встретился с соседкой.
- Здравствуйте! – Радостная такая.
Я тоже поздоровался. Всё-таки Санкт-Петербург за окном.
Пару слов об их семье. Муж у неё – спортсмен: то ли боксёр, то ли борец - не помню. Здоровенный, как книжный шкаф. Как-то (лифт был сломан) встретились на лестнице: я из магазина сумки пёр, пыхтя и потея, а он как палубный истребитель на форсаже мимо просвистел с двумя рулонами линолеума. Я тогда ещё охуел. Потом, тоже как-то, видел его во дворе: они с женой холодильник купили невъебенный (видимо жрёт он тоже как истребитель), грузчики понятное дело - «до подъезда». А ему похуй пыль, обхватил его как трелевочник и поволок к себе.
Теперь о соседке. Ничё так. Марину всё доёбывала, как, мол, у нас совместная жизнь получилась?
Чего-то она ей отгрузила такое, что теперь, когда соседка меня увидит - всё время улыбается. Естественно, когда мужа рядом нет. Тот с ней, видимо, строг.
А, вот ещё, важная деталь, она – блондинка. Причём такая, что в гараж только через автосервис въезжает.
- Мой уже ушёл, а у меня лампочка перегорела…
Вот чего она хочет? Попросить меня лампочку заменить, или сообщить, что мужа нет?
- Ну? – Я вопросительно смотрю на неё, ожидаю чего-нибудь более конкретного.
- Вы можете поменять?
- Мужа?
Она испугалась:
- Нет, зачем?
- Ну не знаю, на еде сэкономите…
Смотрит на меня, ни хуя не понимает, шучу я или нет.
- Ладно, где ваша лампочка?
- Там, на потолке.
Ясень-плесень, думаю, что не в голове у тебя лампочка.
Прошёл за ней в квартиру, попытался снять ботинки, но соседка запротестовала.
- У нас всё равно домработница убирает!
Ещё один мазок к портрету.
- Подождите, я лестницу принесу.
И пошёл к себе за стремянкой. Животные уже в дверях встречают.
- У неё муж боксёр! – Заботливо напоминает кошка.
- Знаю.
- Не боксёр, а борец! – Поправляет собака.
- Не важно, кто он, главное, чтоб последствий не было…
Тут я уже не вытерпел:
- Лампочка у неё перегорела!!!
- Слышали… - Кошка, закатив глаза, отвечает.
Я не стал ввязываться, взял лестницу из чулана и пошёл к соседке.
- Ой, я не знаю, где у нас лампочки хранятся. – Вдруг вспомнила она.
Конечно! – думаю про себя, - Откуда тебе знать!
Возвращаюсь к себе за лампочками.
- Чё, гондоны забыл? – Кошка подъёбывает.
- Хуй забыл!!!
Иду опять к соседке. Молча залезаю (на стремянку), выкручиваю старую, вкручиваю новую лампочку. Эта дура свет не выключила, и мне по глазам как уебёт сто пятьдесят ват. Стою и сам на себя злюсь, тоже ведь мудило - мог бы и проверить! Этой – хоть ссы в глаза – всё божья роса.
- Ой, как теперь светло!
Я думал, она сейчас в ладоши захлопает. В дверях уже спрашиваю:
- А муж у вас боксёр?
- Нет. Он борьбой занимается!
- «Классик» или «вольник»?
- Не знаю, спрошу у него…
- Ну, до свиданья, тогда.
И я вышел. Пока ставил стремянку, подошла кошка.
- Ну, так «классик» или «вольник»?
- Тебе-то что?
- Интересуюсь в целях безопасности.
- Сплюнь.
На работу я почти не опоздал.
На следующий день, вечером, мы с Мариной поехали на вокзал. Встретили её родителей, проехались по городу с обзорной экскурсией. Я старался не вникать в беседу. Сплошные «лючки и парнички». Садоводы, блядь.
Дома родственнички недовольно покосились на животных.
- А что это у вас? – С претензией строго спросил Маринин отец. – Кошки-собаки в доме?
Кошка отпустила ему полный презрения взгляд и ушла, даже не обнюхивая.
«Ну, теперь пиздец тебе дедушка» - подумал я.
- Вы в моей квартире будете жить, а мы здесь. Животные вам не помешают. – Попыталась загладить потенциальный конфликт Марина.
- Всё равно, не дело! – Назидательно упорствовал старик.
Жена его укоризненно посмотрела на мужа, но промолчала.
За семейным ужином животные демонстративно отсутствовали. Я извинился перед всеми и прошёл в комнату.
- Ну, чё вы как не родные? – Шёпотом спрашиваю у них.
- Боюсь вступить в дискуссию. – Собака серьёзно отвечает.
- О чём с ними можно говорить? – Кошку понесло. – «Животные – не дело»! Ишь, блин, деловой!
- Ладно, потерпите пару недель, Марина ведь тоже переживает.
- Потерпеть мы, конечно, потерпим, - примирительно заверила собака, - Но пускай этот поборник чистоты не провоцирует.
- Попробую объяснить. – Пообещал я им.
Вернувшись к столу и прослушав получасовую лекцию о том, что «всё уже не так», я начал клевать носом. Потом вспомнил, что обещал «своим» урегулировать вопрос. - Иван Иваныч (забыл сказать, что Маринин отец – Иван Иванович, а мать – Екатерина Ивановна), я по поводу животных, они у меня очень чистоплотные и умные. Всё понимают.
Я выделил голосом «всё», чтоб надавить на подсознание, но Иваныч только закряхтел недовольно, как будто я ему на мозоль надавил. Екатерина Ивановна ответила за него: - Ваня у нас очень категоричен, а я животных люблю. Раз они у вас такие умные, вы им скажите, что со мной можно дружить. – И она засмеялась над своей шуткой.
Из коридора раздалась ободрительная возня, явно там живо обсуждали подслушанное. Ну, вроде как порядок с этим вопросом.
Оставив Марину с роднёй, я решил покемарить в кресле. В комнате уже работал телек. Кошка смотрела футбол. Правда, в одиночестве. Собака лежала у батареи на полу и читала «Старик и Море» переворачивая страницы языком.
- Молодец, не провалил миссию. – Подбодрила меня кошка, не отрываясь от экрана.
- Но дед всё равно потенциально опасен…- Задумчиво сообщила собака.
- Ну, мы его, если что, перевоспитаем! – Заверила кошара и тут же заорала: - Куда ты пас даёшь!? Я после валерьянки хвостом точнее отпасую!
Марина что-то крикнула из кухни, и я вернулся.
- Слушай, у нас на завтра совсем еды нет, не съездишь?
- Давай.
Я оделся, проверил ключи и деньги. Раз вечер пропал, хоть прокачусь перед сном. На лестнице столкнулся с выходящим из лифта соседом – борцом. Мы поздоровались кивками.
Ездил я часа два. Вернулся, думая, что все уже собираются спать. Но не тут то было. В прихожей меня встретила Марина с тряпкой в руке.
- Что стряслось? – подозрительно спросил я.
- Потоп! - И она умчалась в туалет.
Быстро раздевшись, я ворвался в комнату. Там сидели: Екатерина Ивановна, явно чем-то расстроенная, Иван Иванович – подозрительно испуганный, кошка – сияющее-ликующая. Я взглядом показал ей «на выход», надеясь, что это останется незамеченным. Та не спеша встала и, выгнув спину, продефилировала в коридор. Я прошёл в спальню. Там же сидела собака, уныло смотря в окно.
- Ну что тут у вас?
- Пенсия сральник сломала.
- То есть как это? – Я не понял даже сначала о чём речь.
- Расколол бачок и толчок, мудило, – продолжала кошка, - Хорошо ещё посрать не успел!
- Иван Иванович? Чем?!
- Да уж не хуем, старенький ведь! Полез, проверять, какой у тебя инструмент в шкафчике, ну и выронил разводной ключ.
- Ебическая сила!
- Эпическая, так культурнее. – Поправила меня собака и оптимистично подытожила. - Всё ещё только начинается…
- Сидите здесь, от греха.
Я бросился в туалет на подмогу Марине. Совместными усилиями мы быстро собрали всю воду в таз.
- Как же угораздило твоего папу? – Со злорадством начал я, когда авария была ликвидирована.
Марина расстроено махнула рукой, и я решил больше её не пытать, а примирительно чмокнул в щеку.
- Не расстраивайся, и объясни им, что мы теперь в твою квартиру «до ветра» будем ходить. Только заостри внимание, что животные тоже приучены к человеческим удобствам.
- Хорошо, и спасибо, что не злишься.
Пока я возился с тряпками, тазами и «не злился», Марина, по тихому, переправила семейство к себе. Когда я вынес осколки на помойку, стало уже совсем темно и мы, наконец, сели на кухне пить чай.
- Надолго они? – Как бы невзначай спросил я у Марины.
Кошка с собакой навострили уши.
- Я думаю на пару недель, может меньше.
И посидев ещё немного, она пошла в ванную. Потом ушла собака, и мы с кошкой остались вдвоём.
- У Марины в шкафчике над унитазом ничего тяжёлого нет? А то мы с завтрашнего дня запросто можем начать во двор срать ходить.
Я тяжело вздохнул и отправился спать.
Утром меня разбудил настойчивый звонок в дверь. Открываю, и вижу соседа. Стоим смотрим друг на друга, тот наконец решил поздороваться:
- Я «вольник»…
Сказал бы сразу – «Я пиздец».
- ?
- За лампочку спасибо.
А у самого желваки играют.
- Ааа, – протянул я. – Пожалуйста. Перегорит – обращайтесь!
- А чё, так уж часто перегорают?
- Естественно, это ж обычная лампочка, если хотите, поменяйте на современные, скрученные такие, как внутриматочная спираль, те вечные как Фидель Кастро.
Бляха-муха, зря я про эту спираль. Напрягся богатырь.
- Хо-ро-шо. - По складам отвечает. Получилась поэма Маяковского какая-то.
Соседка выглядывает. Глаза уставшие - не выспалась, похоже. Ревнивый муж, наверное, всю ночь её в партер ставил. За лампочку мстил.
Не помню как уже, но закончили мы этот разговор, и я пошёл чистить зубы.
- Чего этот компрачикос хотел? – кошка спрашивает.
- А хуй его знает? Наверное, чтоб я его с «классиком» ненароком не спутал.
- Не забудь сегодня сантехнику купить.
- Шла бы ты телек зырить!
- Там профилактика, по всем каналам только «бой муравьёв».
- Кроссворд тогда отгадывайте.
- А вот это мысль!
И она ускакала.
Пока я собирался, собака вызвала сантехника на завтра. На сегодня все «короли говна и пара» были уже заняты.
Неужели ко всем родственники приехали? - вслух подумала собака.
Успев перехватить кружку кофе, я заглянул в комнату попрощаться.
Пиздобратия и вправду разгадывала кроссворд. Я быстро пробежал глазами вопросы.
Охуеть! Половина про рыбалку, половина про футбол! Один вопрос ваще ебанутый «Что объединяет рыбалку и футбол?».
На работе пришлось задержаться, и в магазин сантехники я ворвался перед закрытием.
- Унитаз нужен.
- Какой?
Не знаю, что хотел продавец: повыёбываться или он так шутил…
- Чтоб срать! - Рявкнул я.
После всех проблем дома, ещё и на работе мозгоклюи заебали. Этот ещё тут. Хохмач бля!
- Какой фирмы? – Видимо всё-таки продавец не шутил и не выёбывался, но меня уже понесло:
- Бэнг энд Олафсон!
- Нет таких!
- Тогда вон тот, и всю требуху которая может понадобиться.
Вечером, когда как говорится «ничто не предвещало беды», Иван Иванович полез в конкретную залупу. Проблема всплыла при попытке сходить всем табором в толчок.
- Зверей на улицу! – безапелляционно заявил он.
Я взглянул на Марину, та жестом попросила меня подождать минут пять, и удалилась на проработку.
- Дело принимает серьёзный оборот, мы же не ангелы, в конце концов. – Напомнила мне собака. Кошка была более лаконична:
- Команчи будут мстить!
Меня вдруг как-то резко это всё заебало, и я решительно направился в Маринину квартиру.
- Ни кошек, ни собак! – Пенс разорялся, аж на лестничной площадке было слышно.
Я вошёл, за мной гурьбой скакала группа поддержки, как пехота за танковым клином.
Марина с красными от расстройства глазами беспомощно развела руками.
- Попробуй ты убеди…
И ушла в нашу квартиру.
- Дедушка,- начал я вежливо, - Вы лишили нас санузла и теперь узурпировали запасной!
- Речь не о вас, а об этих! – Дед махнул рукой на «команчей».
- Они члены нашей семьи, такие же, как и вы, не надо устраивать скандал из ничего. Дед разнервничался, и схватился за стакан с водой.
Я хотел ещё что-то аргументировано изложить в устной форме, но меня опередили:
- А я ща ему в галоши насру, вот тогда по-другому запоёт.
Это могла сказать только кошка.
Дед как стоял, так и ёбнулся прямо со стаканом. Хорошо Екатерина Ивановна была в самой дальней комнате!
- Стакан не выронил, старой закалки человек. – Восхитилась собака.
А я бросился за нашатырём, хорошо запас есть, но на лестнице меня ждал «вольник».
- Такая нормально?
- Какая «такая»?
- Лампочка.
Я осознал, что всё это он произносит, крутя у меня перед носом этой ёбаной лампочкой.
Как будто мне в глаз её хочет вкрутить!
Пока я думал, что ему ответить, бежавшая «вторым темпом» кошка на ходу бросила:
- С дороги «протеин». Понаебут же уродов!
Интересно, сколько же он весил? Потому что, когда он плашмя пизданулся об пол, дом ходуном заходил. Лежит как покойник со свечкой, только в место свечки – лампочка.
Хули говорить - хайтек. Я, реально, удивился, что лампочка при этом не разбилась.
Надо будет таких же купить, что-ли?
Тут же вспомнил, что совсем забыл об отдающем концы «Иваныче».
Найдя нашатырь, и, открыв его, на бегу отлил (нашатыря) немножко в ноздрю «вольнику». Тот подскочил как ракета из шахты, и, ошалело крутя головой, ломанулся к себе.
«Хуй с ним, объясню потом, что глюки из-за анаболиков», думал я, приводя в чувство старика.
Тот, открыв глаза, долго молчал.
- Ну, чего-нибудь скажите уже, сиси не мните… - Попросил я.
- Это правда?
- Что «это»?
- Она говорит?
- Вы о чём?
- О кошке, мне показалось, что она мне обещала в калоши насрать.
- Если не пустите в туалет, то вполне возможно, что вы угадали её желания.
- Пускай идут…
И дед, кряхтя, удалился.
Всё это время Марина была на балконе.
- Ну, как там? – с тревогой спросила она. – Что-то так грохнуло, я испугалась даже!
Я долго смотрел на неё, подбирая слова.
- «Наши» победили. – Успокоил я её.
- Как всегда?
- Как всегда!
Моя в диком восторге!!!